«Первый мой танк была танкетка Т-60. Вес 7 тонн. Броня: лоб 30 мм, борт 12 мм. Пушка 20 мм авиационная, стреляла лентой. Снаряды в ленте были. Спаренный с пушкой «Дегтярёв» танковый пулемёт. Экипаж – 2 человека. Но танк был примитивный, в нём не было мотора поворачивать башню. А просто были стальные дуги, которые входили в плечи командира танка, который плечами поворачивал башню. Фактически, это была танкетка. Т-60 было до 40 штук в нашей бригаде. Всё время шли новые и новые танкетки эти. А вот нужных для боя «тридцатьчетвёрок», я вам скажу, в 1941-м году, в ноябре месяце, на полях сражения под Москвой было только двести «тридцатьчетвёрок» во всех танковых бригадах.

 

  Но взять нас без серьёзного боя было трудно потому, что мы вертелись на поле боя, в нас попасть трудно было. На большой скорости Т-60 маневрировали и давили этих проклятых фрицев. Пушка работала, пулемёт работал, и гусеницы работали. Но танк был примитивный. В нём не было танкового переговорного устройства, не было радио. Поэтому командир танка механиком-водителем, а механиком-водителем был я, командовал просто: если он валенком ударит по левому уху, я тяну на себя рычаг бортового фрикциона, то есть затормаживаю левую гусеницу, и танк поворачивается налево; если он ударит по правому уху, я поворачиваю танк таким же образом направо. Если он мне по затылку ударит, я нажимаю на тормоз. Если второй раз, я – вперёд. Вот так он командовал механиком-водителем. Посему мы и называли «боевая могила на двоих». Так мы называли в шутку. А шутить мы шутили немало. Настроение у нас было не только злое, но и весёлое. Я бы его назвал «весёлая злость». Особенно в конце боёв, когда мы научились их давить и гусеницами, и бить из пулемёта и пушки. А называли мы её «боевой могилой на двоих», потому что они и горели, и их уничтожали авиационными бомбами. И таких танков были сотни под Москвой, подбитых, с мёртвыми экипажами. Потери в этих танках были очень большими.

 

  Я вступил в бой на Волоколамском шоссе в районе Чисмены 16 ноября, а 19 ноября я уже был под авиабомбой тяжело ранен. Потому что ещё раз повторяю: и ночами нас бомбили «Юнкерсы». Нашей авиации истребительной я под Москвой не видел. Она, конечно, была, но проходили бомбардировщики наши, довольно много их было, но, чтобы истребители, – нет. Фашистская армия под Москвой превосходила нас по всем видам военной техники и по людскому составу в два раза. У них было больше в два раза солдат и офицеров. Больше в два раза танков в среднем, больше в два раза артиллерии, раза в три было больше, если не в четыре, самолётов военных, то есть бомбардировщиков и истребителей. Вот так было в сорок первом году».